Македония Филипп II тетрадрахма Зевс КАЧЕСТВО XF

Предлагаю красивую тетрадрахму македонского царя Филиппа II, отчеканенную на монетном дворе города Амфиполиса во время короткого правления регента Филиппа III Арридея Полиперхонта в 318-117 годах. На монете изображен портрет Зевса, а на реверсе всадник с оливковой ветвью победителя, под ногами коня дифференты, говорящие о месте и дате чеканки данной монеты. Филипп II был олимпиоником, т.е. победителем на лошадиных скачках на Олимпийских играх и очень гордился этой своей победой. Греки считали, что на Олимпиадах побеждали не просто сильнейшие, а те из участников, к которым благоволили сами боги Олимпа. Было чем гордиться, считая себя избранником богов Олимпа. Вес 14,3 гр., диаметр 25 мм. Ссылка Le Rider pl. 46, 4 SNG ANS 674. Состояние монеты – Extremely fine (XF), бест тест-катов, трещин и граффити. Монета сфотографирована с большим увеличением.

 Почему же в Македонии на смену тетрам Александра с Зевсом/Гераклом после его смерти снова пришли тетрадрахмы его отца Филиппа II?

 После смерти Александра власть в Македонии принадлежала сначала регенту Антипатру при слабоумном сводном брате Александра Филиппе III Арридее, потом Полиперхонту и затем сыну Антипатра Кассандру. Все они были идейными противниками построения Александром Македонским интернациональной империи, в которой не должно быть победителей-македонян и побежденных ими всех остальных народов, ранее входивших в персидскую империю Ахеминидов. Македоняне завоевали с Александром огромные территории, рисковали своими жизнями и были недовольны тем, что плоды их военных трудов были сведены на нет. Они хотели большего от своих побед, Александр же считал, что во вновь возникшей его огромной новой империи все народы должны были быть равноправными подданными Александра.

Александр при жизни активно боролся с оппозицией его вселенских идей среди македонской знати, так, например, Александр убил на пиру в бешенстве лично копьем Клита, спасшего ему жизнь в битве при Гранике, чуть позже был раскрыт заговор Филоты, все его участники были казнены, потом по приказу Александра убили блестящего военноначальника и отца Филоты Пармениона, который плечом к плечу с Александром доблестно бился под Исссами и при Гавгамеллах, чуть не поплатился своей жизнью прибывший из Македонии в ставку Александра Кассандр, он имел неосторожность публично рассмеяться во время приема, когда увидел как новые подданные персы по своим обычаям падали ниц перед Александром, Александр набросился на Кассандра и стал душить, его с трудом оттащили от Кассандра гейтары, Кассандр остался жить исключительно из-за нежелания Александра провоцировать на возможный мятеж оставшегося в Македонии отца Кассандра Антипатра, правившего там от лица Александра. Планировался поход грандиозный поход в богатую и густонаселенную Индию и Александру был не к чему мятеж у себя в тылу, потом был еще раскрытый «заговор пажей».Но все изменилось с безвременной смертью Александра в Вавилоне в возрасте 33 лет, потихоньку его держава стала распадаться на части, где к власти стали приходить его прославленные военноначальники.

Возобновление в Македонии чеканки тетрадрахм отца Александра Филиппа II была очевидной и всем понятной демонстрацией перехода политики новых правителей Македонии от александровских вселенских идей к старомакедонской традиции, ярким и самым авторитетным носителем которой был его отец Филипп. Взаимоотношения отца и сына всегда были очень напряженными. Македонские цари того времени были тесно связаны корнями с патриархальными обычаями горной Македонии.

 Филипп сохранял верность обычаям предков и как бы высоко ни подняла его судьба, он стремился к тому, не выходило за рамки традиционных понятий. Величие Филиппа заключалось в том, что он никогда не стремился обогнать свое время и не вел азартной игры с невозможным. В этом и заключено различие между отцом и сыном так, как Александр — человек, штурмующий все и вся, не связанный ни с прошлым, ни с традициями, ни с национальными обязательствами, ни с общественным мнением, неслучайно он обьявил себя сыном Зевса и богом. Если кругозор Филиппа ограничивался интересами Македонии и Греции, то Александр видел себя властителем безграничного мира, считая родную ему Македонию всего лишь небольшой его частью.